Массимо Йоза Гини: в движении

Баку посетил известный итальянский архитектор и дизайнер Массимо Йоза Гини. Мы поговорили с ним об обновлении, роскоши и о том, сколько креативности нужно творцу.

Фото: Enrico Basili

Еще будучи студентом Миланского политеха, Массимо Йоза Гини боготворил скорость. Свою страсть итальянец только развил, вступив в легендарную группу Memphis. Архитектор, блестящий рисовальщик, бросив творческий вызов, поддержал свежее направление в дизайне, получившее название «болидизм». С тех пор все, что выходит из-под пера Гини, – от дверной ручки, кресла, кухонной модели до проектов жилых домов и музеев – напоминает гоночные болиды. Силуэт и внутренняя суть его объектов воплощают идею движения или хотя бы стремления к динамике. И неслучайно имя уроженца Болоньи столь прочно связано с маркой Ferrari, один из салонов которой есть и в Баку. 

Предметы, воплощающие концепцию болидизма. Фото: Iosa Ghini Associati
Предметы, воплощающие концепцию болидизма. Фото: Iosa Ghini Associati

БАКУ: Что привело вас в Баку? Вы впервые в столице Азербайджана?

МАССИМО ЙОЗА ГИНИ: В Баку я бывал и прежде. Двадцать три года назад приехал впервые в связи с реализацией проекта салона Ferrari, компании, дизайном объектов которой занимаюсь. Сейчас я опять здесь и представляю один из своих новых дизайнерских продуктов – кухню Kelly для бренда Snaidero. Люблю этот город. Здесь ощущается культура и внимание к архитектуре и дизайну. Поверьте, мне довелось бывать во многих городах мира, и я интуитивно ощущаю это. И когда замечаю подобное в архитектуре города, дизайне зданий, мне становится интересно. Поэтому, когда мне вновь представилась возможность сотрудничества в Баку, я согласился.

Я чувствую связь двух культур. Знаю, это звучит банально, но у такого феномена разные аспекты, в том числе музыкальный. Я меломан, итальянец, а Италия – страна классической музыки, поэтому культура и отношение к ней в вашей стране важны для меня. Другой аспект заключается в очевидном факте, что архитектура – важный компонент облика Баку, и это вызывает у меня интерес и желание понять, что я могу сделать, чтобы еще улучшить образ города. Баку прекрасен, но, разумеется, всегда можно сделать город еще краше.

Кухня Kelly для бренда Snaidero. Фото: Iosa Ghini Associati

БАКУ: Баку стремительно обновляется. А как вам кажется, не спорит ли исторический контекст с современными постройками?

М.Й.Г.: Однажды в Майами один журналист задал мне тот же вопрос. Они называют одну из частей своего города исторической. Я, как итальянец, не могу с этим согласиться. Все же здания 70-летней давности не совсем исторические. Можно упомянуть как пример и Нью-Йорк, где многие здания Манхэттена считаются не то чтобы историческими, но, скажем так, построенными в прошлом: Chrysler Building, например, которое отличается особой экспрессивностью. И эти здания удачно сочетаются с более молодыми небоскребами. Думаю, относительно Баку пока рано говорить о таком диалоге, пусть пройдет еще хотя бы лет 20–30.

В то же время я не считаю неправильным строить здания в историческом стиле. Думаю, правильно сохранять баланс, ибо жилье проектируется не только для элиты, но в первую очередь для всех людей. В конечном итоге архитектура должна быть отражением культуры. И если культура требует считаться со стариной, с ней надо считаться. Иначе получится город с ультрасовременным обликом, как, например, Бразилиа. Сейчас этот город уже не с новейшей архитектурной концепцией, но когда я посещал его, он был таковым. И мэр города приложил много усилий для воплощения этой концепции в жизнь. Но в итоге… Если рассматривать Бразилиа чисто с архитектурной точки зрения, можно выделить лишь несколько интересных объектов, например дворцы, церкви, но в целом облик города слишком однообразный и состоит из модульных зданий. А для гармонии нужно удачное сочетание отличных друг от друга элементов. Короче говоря, в целом нормально строить не только современные здания, но и стилизованные под старину. Это как цитировать древних авторов при написании новых книг.

Салон Ferrari в Баку. Фото: Iosa Ghini Associati

БАКУ: Интересно вам что-то построить в Баку, если бы такое предложение поступило?

М.Й.Г.: Честно говоря, я не знаю архитектурные нужды Баку, у меня мало информации. Я проектировал самые разные объекты: жилые дома, станции, объекты инфраструктуры. Мне, как архитектору, интересно заниматься тем, что востребовано и важно для города, и не очень привлекает проектирование достопримечательностей. Некоторые мои коллеги предпочитают проектировать огромные высотные здания, я же могу делать пусть что-то небольшое, но важное с архитектурной точки зрения. Например, в своей родной Болонье принимаю участие в проекте строительства монорельса, который свяжет аэропорт с центром города. Мне удалось убедить местные власти строить так, чтобы обеспечить взаимодействие бетонных конструкций с окружающей растительностью. Это благотворно скажется на экологической обстановке в городе, а жители убедятся, что средства, выделенные на проект, потрачены не зря, что это не просто железная дорога, а нечто большее. Не думаю, что надо следовать примеру стран Северной Европы, где экономят и стараются вести скромный образ жизни. Деньги следует тратить, но с умом и эффективно.

Монорельсовая дорога в Болонье. Фото: Iosa Ghini Associati

БАКУ: Что для вас современная роскошь? Изменился ли ее смысл в последнее время?

М.Й.Г.: Хороший вопрос. Он продолжает мою предыдущую мысль о том, что, если деньги есть, их стоит тратить. Когда у тебя много денег, появляется право претендовать на высокое качество, будь то товары, чистый воздух, приятный парфюм или высокофункциональная техника. Например, в 1960-е годы американцы стремились полететь на Луну и готовы были потратить на это огромную сумму. Спрашивается, зачем? А можно, например, построить парк, как это недавно сделали в Москве. Парк «Зарядье» напротив Кремля – фантастический проект. Он не только имеет практическое значение, но и является безопасным местом досуга, людям нравится там находиться.

Люди предпочитают красивые места, а не чрезмерную простоту во имя некой этики. Мир многообразен, и роскошь, как я ее понимаю, – это не только золото или мрамор. Роскошь – это время, которого нам всегда не хватает. Другими словами, и золото, и время являются роскошью ввиду их дефицита.

БАКУ: Почему в мире так любят итальянский дизайн? Чем он отличается от дизайна других стран?

М.Й.Г.: На мой взгляд, в Италии, как и везде, есть много недостатков, но при этом много положительного. Наш дизайн не строится вокруг решения определенной проблемы, в отличие, например, от Германии, где дизайн сугубо практичен. В Италии дизайн основан на желании творить, даже когда ты всем доволен – и именно потому, что доволен! В результате получаешь то, что делает тебя счастливым. Это сложно, но чаще всего достижимо.

Фото: Iosa Ghini Associati

БАКУ: Почему вы решили стать дизайнером?

М.Й.Г.: Все просто. Я учился в Милане на архитектора, но в те времена возможностей работать по профилю было немного из-за повсеместной бюрократии. Сейчас ситуация улучшилась, но тогда было сложно добиться разрешения на застройку. Вот в Баку, как я знаю, за два-три года можно построить задуманное. В Италии для этого даже сейчас нужно пройти долгий путь, а раньше реализовать архитектурный проект было практически невозможно. В Милане, расположенном вблизи крупных предприятий по производству мебели, имелись возможности для создания интерьеров и объектов дизайна. И я выбрал дизайн.

Поначалу у меня не было возможности работать с лидирующими фабриками. Позже меня пригласила к сотрудничеству крупнейшая в секторе дизайна компания Moroso. В ней работали группы молодых и талантливых дизайнеров, жаждавших создавать новые проекты и воплощать в жизнь новые идеи.

Мост с рестораном, баром и магазинами над шоссе в Италии.Фото: Iosa Ghini Associati

БАКУ: Расскажите о вашем участии в группе Memphis.

М.Й.Г.: Я начинал как художник-иллюстратор. Мой издатель познакомил меня с основателем дизайнерской группы Memphis легендарным Этторе Соттсассом. Тот предложил мне разработать фирменный стиль для группы. Возможно, он увидел в моих рисунках какие-то новые идеи. Работа с ним всегда являлась для меня образцом итальянской свободы творчества. Для меня это оказался важный старт, так как Соттсасс был иконой эпохи – не только дизайнером, но и философом. Именно благодаря участию в его группе я начал выставляться по всему миру – в Токио, Буэнос-Айресе, других городах.

БАКУ: В чем суть движения «болидизм» в дизайне?

М.Й.Г.: С концепцией болидизма я познакомился во время работы в группе Memphis. Тогда еще не было интернета, компьютеров, но в воздухе уже витало ощущение, что происходит что-то значительное. Сама концепция болидизма заключалась в скорости, быстром темпе жизни, а визуально выразить эту идею предстояло в дизайне мебели. Нас было около 20 дизайнеров и архитекторов, сделавших впоследствии неплохую карьеру (смеется). Возможно, вы слышали имена Стефано Джованнони, Данте Донегани? Болидизм стал первым движением, анализирующим нематериальную и материальную составляющие образа. В отличие от американского информатика Николаса Негропонте, анализирующего мир противопоставлением атома и бита, мы искали связи между элементами образа с тем, чтобы воплотить идею скорости в материальном объекте.

Фото: Iosa Ghini Associati

БАКУ: Можно ли сопоставить футуризм и болидизм?

М.Й.Г.: Художники-футуристы тоже исследуют идею скорости, но с чисто материальной точки зрения. Их работы воплощают героический прогресс технологий начала 1990-х годов – самолеты, поезда... Болидизм рассматривает скорость как нематериальный феномен. Мы пытаемся представить скорость, а футуризм иллюстрирует ее.

БАКУ: Вы начинали как художник и автор комиксов. Продолжаете ли эти занятия?

М.Й.Г.: В наши дни многие молодые архитекторы рисуют комиксы, как и некоторые уже очень знаменитые, к примеру Бьярке Ингельс. Для меня комиксы были способом разработки дизайнерских проектов. Ведь рисуя, не думаешь о материалах, методах или стоимости проекта. Просто рисуешь себе. И да, я продолжаю использовать рисование как подготовительный этап в своей работе. Комиксов, как в начале моей карьеры, уже не сочиняю – в этом больше нет необходимости. Рисую для себя, чтобы проработать свои проекты, а также чтобы показать коллегам.

Комикс «Силлавенго». Фото: Iosa Ghini Associati

БАКУ: Какой проект вы считаете самым главным с позиции творчества?

М.Й.Г.: Думаю, быть творческим человеком сложно уже само по себе. Определенный склад ума вроде моего побуждает подходить ко всему в жизни творчески, а это проблематично. Нужно ограничивать креативность, довольно трудно найти проект, где это не требуется. Как я уже сказал, мы все время решаем какие-то задачи, что-то улучшаем. Конечно, это требует творческого подхода, но не в полную силу. Поэтому я не могу дать четкий ответ. Это как готовить еду: нужно использовать правильные ингредиенты в правильной пропорции, и креативность – один из таких ингредиентов.

БАКУ: Над чем вы сейчас работаете?

М.Й.Г.: Я работаю в двух ипостасях. С одной стороны, я дизайнер интерьеров, в основном предметов мебели. Проектирую диваны, кухни и т. д. С другой стороны, я архитектор. Это моя специальность. В последнее время все больше занимаюсь архитектурой, хотя мне нравится и дизайн. Это как иметь двух детей: ты любишь их одинаково, просто проводишь время то с одним, то с другим. Один из моих нынешних проектов, где я выступаю и как архитектор, и как дизайнер, – жилая высотка в Майами. Эта история перекликается с вопросом роскоши, который мы обсуждали: в проекте отдается предпочтение пространству, а не роскошной отделке. Другой проект, которым я сейчас занимаюсь в Италии, – мост с рестораном над шоссе. Мост был построен в 1960-е годы, мы его отремонтировали и реконструировали. Сейчас там расположены ресторан, бар, магазины. Сохранив структуру, мы полностью переделали дизайн конструкции, повысили ее эффективность и использовали экологически чистые материалы.

«Люблю этот город. Здесь ощущается культура и внимание к архитектуре и дизайну»

Фото: Enrico Basili
Рекомендуем также прочитать
Подпишитесь на нашу рассылку

Первыми получайте свежие статьи от Журнала «Баку»