Четверть века Керим Алиевич Керимов возглавлял Государственную комиссию по летным испытаниям пилотируемых кораблей. Он лично давал добро на старт и провожал советские экипажи в космос. 

Традиция докладывать о готовности перед стартом неукоснительно соблюдалась с первого полета человека в космос. Несколько десятилетий советские телерепортажи начинались с доклада космонавтов: «Товарищ председатель Государственной комиссии...». Но человека, к которому они обращались, всегда показывали только со спины. Его имя оставалось тайной; как он выглядит, знали лишь те немногие, кто работал с ним на Байконуре.

«За кадром был слышен чей-то очень теплый голос с южным акцентом», – вспоминал режиссер, народный артист Азербайджана Васиф Бабаев. Лишь в 1986 году он узнал, что генерал-невидимка был его соотечественником, и снял о нем документальные фильмы «Прошу доложить о готовности» и «Восхождение». Самому Кериму Алиевичу такая строгая секретность не всегда давалась легко, но он не жаловался. «Мы знали: о нас говорить нельзя, показывать по телевидению тоже нельзя. Мне это не было обидно, потому что рядом со мной стояли академик Королев, академик Мишин или академик Глушков – их тоже не показывали. Нас так воспитали», – вспоминал он.

В 1961 году Керимов входил в группу экспертов во главе с отцом советской космонавтики Сергеем Королевым, которая готовила первый пилотируемый полет человека в космос. «Спутник, на котором предстояло полететь Гагарину, был мне хорошо знаком. Наше управление было заказчиком пилотируемого корабля, названного в печати «Восток», и давало заключение на его допуск к полету с человеком на борту», – сухо, по-военному рассказывал позже генерал Керимов журналистам об этом историческом моменте. И тут же признавался: «Я сам боялся не меньше». Ученые и инженеры были на 97% уверены в успехе, но оставались еще 3% страха и неизвестности.

Тогда Керимов еще не знал, что несколько лет спустя станет легендарным «товарищем председателем», чей голос все советские космонавты будут слышать перед стартом. «Желаю успешного полета, выполнения программы и благополучного возвращения на родную Землю!» – говорил он им. И космонавты верили: если Керим Алиевич руководит пуском, все пройдет нормально. «По-разному складывались предполетная подготовка, ситуации на космодроме, но никто ни разу не услышал его начальственного окрика. Даже в шутку, как случалось с Сергеем Павловичем Королевым, грозившим отправить провинившегося «по шпалам в Москву с Байконура», – вспоминает о работе с Керимовым космонавт Георгий Гречко, дважды Герой Советского Союза. Те, кто работал под началом Керимова на земле, вспоминали его как жесткого и требовательного руководителя. По-другому было нельзя – слишком большая ответственность лежала на его плечах.

***

Так получилось, что вся жизнь Керимова была связана с ракетами. Он родился в 1917 году в семье бакинских интеллигентов. Отец Керима Алиевича окончил Петербургский политехнический институт и работал инженером в «Азнефти». Мальчик с детства увлекался техникой и собирался пойти по родительским стопам. Будущий генерал окончил Азербайджанский индустриальный институт в начале Великой Отечественной войны и сразу же был зачислен на последний курс Артиллерийской академии имени Дзержинского, в то время находившейся в эвакуации в Самарканде. Через год молодого ученого, защитившего дипломную работу по теме «Цех по изготовлению минометов», направили заниматься твердотопливными ракетами. На заводах он контролировал качество реактивных снарядов легендарных катюш. За бесперебойную отправку на фронт новейших на тот момент систем залпового огня Керимов был удостоен ордена Красной Звезды – первой из множества своих наград.

После окончания войны инженер-артиллерист продолжил работать на оборону страны. В 1946 году вместе с другими специалистами он был командирован в Германию, где собирал сведения о немецкой баллистической ракете «Фау-2». Этому грозному оружию предстояло стать прототипом первых баллистических ракет Советского Союза и США. Во время той командировки состоялась судьбоносная встреча с Сергеем Павловичем Королевым, соратником которого Керимов оставался до самой смерти гениального конструктора.

По возвращении Керим Алиевич еще 20 лет проработал в Центральном аппарате Министерства обороны, пройдя путь от старшего инженера до начальника Центрального управления космических средств. Он увлеченно занимался сверхсекретными межконтинентальными ракетами, а когда получил предложение переключиться на «непонятный космос», сначала даже «не на шутку обиделся». Но впоследствии не пожалел: его имя вошло в историю развития ракетно-космической техники. Среди его проектов тех времен, отмеченных государственными премиями, – запуск первого советского спутника-разведчика «Зенит» и внедрение усовершенствованной телеметрической системы «Дон», датчики которой стали устанавливать на всех ракетах.

***

В 1965 году Керим Керимов был переведен в Министерство общего машиностроения и возглавил Главное космическое управление, занимавшееся созданием ракетной и космической техники. Годом позже он одновременно стал председателем Госкомиссии по пилотируемым полетам и в течение 25 лет отвечал за запуски всех пилотируемых космических кораблей. «Это была очень серьезная и ответственная комиссия, которая со времен Сергея Павловича Королева рассматривала все технические вопросы, относящиеся к подготовке и запуску, и управляла этим процессом. Работа кропотливая и чрезвычайно ответственная, поскольку связана с жизнью людей, с работой многих коллективов, а в конечном итоге – с престижем страны, – рассказывал Олег Дмитриевич Бакланов, бывший министр общего машиностроения СССР, проработавший с Керимовым много лет и с большим уважением отзывавшийся о своем сверхсекретном сотруднике. – Обладая особым даром спокойного, уравновешенного руководителя, Керим Алиевич всегда был в курсе всех дел и учитывал любую мелочь, поскольку сам очень грамотный, талантливый инженер, в технике разбирается глубоко и досконально. В то же время он еще и хороший психолог. Умел выделить и подчеркнуть рациональное зерно в любой информации и принять разумное решение».

Эти качества помогали Кериму Алиевичу в течение нескольких десятилетий вносить весомый вклад в развитие отечественной космонавтики. В 1967 году ему было присвоено звание генерал-лейтенанта после успеха первой в мире автоматической стыковки на орбите беспилотных космических кораблей «Космос-186» и «Космос-188». В 1975 году он курировал подготовку совместного советско-американского полета «Союз»–«Аполлон». «Покойный академик Келдыш делал в США операцию и заодно договорился о совместном полете. В правительстве увидели в этой идее хороший повод для сближения с США», – рассказывал Керимов, вспоминая нервозную обстановку, множество согласований и технических сложностей. Мир всего этого не увидел: для жителей СССР и США полет вошел в историю как «рукопожатие в космосе» – первый успешный опыт сотрудничества двух космических держав.

***

В 1985 году председателю госкомиссии пришлось взять на себя гигантскую ответственность, заменив уже готовый экипаж, которому предстояло отправиться спасать законсервированную орбитальную станцию «Салют-7», потерявшую связь с Землей. По его настоянию на мертвую станцию отправили самых опытных на тот момент космонавтов Владимира Джанибекова и Виктора Савиных. Они смогли вручную осуществить стыковку и восстановили работоспособность «Салюта». «Это был огромный риск! Тем более что летели вслепую, космонавты не знали, что придется делать. Но выход был один – ручная стыковка. Во время полета, стыковки и выполнения поставленной задачи Керим Алиевич был весь зеленым от волнения», – вспоминал об этой эпопее писатель и журналист Владимир Губарев, хорошо знавший Керимова.

Космос рискован, уносит жизни – об этом генерал-лейтенант не забывал никогда. О том, чего стоила Керимову трагическая гибель Владимира Комарова и членов экипажа «Союза-11» Георгия Добровольского, Владислава Волкова и Виктора Пацаева, точно не знает никто. На него как главу госкомиссии лег главный груз ответственности за то, что они не вернулись живыми. «Это был технический сбой, ужасный по своей нелепости», – раз за разом отвечал он журналистам на мучительные вопросы об обстоятельствах трагедий. О чувствах в суровом мире покорителей космоса говорить было не принято.

Одна из самых ярких страниц в неординарной карьере Керимова связана с орбитальной станцией «Мир», работу по созданию и эксплуатации которой он курировал лично. Генерал с гордостью вспоминал: после ее запуска в 1986 году в США писали, что русские на десять лет опередили американцев и теперь владеют космосом. За 15 лет на любимом детище Керимова побывали 104 космонавта из 12 стран мира, на борту провели тысячи научных экспериментов. Вывод станции из эксплуатации в 2001 году он считал большой ошибкой. «Мир» окончательно достроили только двумя годами ранее, а всего его собирали на орбите 15 лет. Я считаю, что было достаточно поменять вышедшие из строя блоки и узлы и продолжать эксплуатацию. На затоплении «Мира» настояли США», – жаловался он журналистам.

К тому времени один из руководителей советской космической программы давно вышел в отставку, но сильно переживал, что Россия теряет позиции в космической гонке. Керим Алиевич рассказывал, как наблюдал за падением горящих осколков «Мира» в Тихий океан: «Со слезами на глазах... Я себя сравнивал с тургеневским Герасимом, вынужденным своими руками топить Муму». Свою станцию он пережил на два года.

***

Генерал-лейтенант Керимов вышел на пенсию в 1991 году в возрасте 74 лет, однако вверенную ему самим Королевым отрасль не оставил. Он продолжал работать консультантом Центра управления полетами и несколько раз в неделю ходил на службу. Перестав быть сверхсекретным генералом, он смог написать автобиографическую книгу и рассказать о своей работе журналистам. «Не скажу, что горел желанием, – неожиданно ответил легендарный «товарищ председатель» на вопрос, хотел бы он сам совершить космический полет. – Мне не то что летать в космос – даже болеть не разрешалось в бытность руководителем Госкомиссии по пилотируемым полетам!»

По долгу службы генерал жил вдали от Азербайджана, но родную землю никогда не забывал. «Отношение азербайджанцев всегда его очень согревало, – признавалась дочь генерала Сурия. – Он долго не был в Азербайджане, жил в Москве, но внимание земляков помогало ему жить».

Фотографии из семейного архива Керима Керимова.