Встреча с Баку всегда волнует, будь она первая или, наоборот, не вспомнить какая по счету. Какие новости у любимого города? На прежних ли местах все дорогие сердцу башни, дворики и платаны? Перед долгожданным возвращением составляем список знаковых мест столицы, куда надо направиться прежде всего.
Ичери Шехер
Старый город притягивает как магнит. Ноги сами несут туда, где древние стены грубой каменной кладки, караван-сараи, мощные зубчатые ворота, загадочная башня в форме восьмерки, клубок кривых улочек и тупиков, дома-бастионы с легкомысленно ажурными балконами. Ичери шехер словно сошел со страниц восточной сказки.
Один наш знакомый ездит в путешествие исключительно в Ичери шехер: ему нужен только этот сладковатый, с нотками торфяника и уда нерукотворный аромат древности, который можно почувствовать внутри стен Старого города и нигде больше в мире. Он говорит, что пределов Ичери шехер (а это не больше квадратного километра) ему с лихвой хватает для перемещений на время поездки: ведь в древности люди проживали так целую жизнь – и не скучали.
Он снимает номер на верхнем этаже пансиона с выходом на крышу и видом на купола хаммама, качается там в гамаке и пьет свежевыжатый гранатовый сок. Посещает все арт-галереи и постоянные экспозиции любимых музеев – от Музея миниатюрной книги до дома Таира Салахова и квартиры джазмена Вагифа Мустафазаде. Заглядывает в мастерские ремесленников, подолгу сидит в густой прохладной тени среди каменных плит Дворца Ширваншахов – делает зарисовки и что-то записывает в блокноте. Изучает ассортимент джорабов в лавочках, беседует о чем-то с продавцом лаваша и с кебабчи, ужинает в караван-сарае, пьет сладкий компот из фейхоа, закусывая еще более сладкой пахлавой, в чайхане у Шемахинских ворот, и в самый безветренный день поднимается на Девичью башню. Все эти действия, которые может наблюдать любой прохожий, никак не объясняют человеку со стороны магию Ичери шехер: здесь особое измерение, в которое нужно уметь провалиться, как в кроличью нору.
«Чрево» Баку так поразительно хорошо сохранилось, вероятно, потому что здесь всегда – и очень плотно – жили люди. Согласно дореволюционной переписи, в Старом городе было 22 тысячи жителей: в разных кварталах селились лодочники, возничие, банщики, потомки моряков (в качестве отличительного знака они носили белые брюки); были и религиозные кварталы. Даже в советские времена Ичери шехер был «городом в городе». Помните «южный город» из «Бриллиантовой руки»? Это ведь здесь снимали, на улице Асафа Зейналлы (теперь она более известна как «улица Чёрт Побери»).
В 2000-м Ичери шехер включили в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Это повлекло за собой большие перемены: после расселения значительно сократилось количество жителей (осталось примерно 4000 человек). Даже птиц, вивших гнезда в камнях Девичьей башни, на время ее реставрации в полном составе переселили в более подходящие места, построив для них новые гнезда, – пернатые охотно туда переселились. Весь город тщательно и бережно отреставрировали. Но Ичери шехер не превратился в «диснейленд для туристов» – просто здесь стало больше тишины.
ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ. В Ичери шехер много известных галерей (Art Tower или Q Gallery), а Девичья башня иногда выступает фасадом для мультимедийных проекций. Ищите на улочках и площадях арт-объекты и авангардные скульптуры («Семь красавиц» Наиля Алекперова – это семь армудов, а памятник кирщикам Нияза Наджафова поведает историю о когда-то важнейшей бакинской профессии). Посмотри- те на Старый город сквозь призму современного искусства.
Янардаг и Сураханы
Полоска земли длиной примерно десять метров охвачена языками пламени. Порывистый осенний ветер то прибивает пламя к земле, то отпускает его, и тогда оно вновь поднимается, пляшет, рассыпается веселыми искрами, лижет каменный склон. Этот огонь – начало начал, он определяет и историю, и характер Азербайджана.
Полчаса на такси (или на автобусе) из центра города на север – и вот перед нами гигантский хештег #Yanardag, надпись на манер той, что на голливудских холмах. Городские окраины уже иссякли, начинается степь. Сначала нашим взглядам открывается большой амфитеатр, на ступеньках которого, смиренно сложив руки, задумчиво сидит несколько человек. Приблизившись, видим главное: люди смотрят на огонь, выбивающийся из-под земли.
В древние времена на Абшеронском полуострове природного газа было так много, что землю фактически «распирало» изнутри. Не умещаясь в подземных хранилищах, газ выталкивался на поверхность и при контакте с кислородом входящий в его состав метан загорался. «Горящих родников» было так много, что, казалось, горит сама земля.
Во времена Шелкового пути с востока на запад и с запада на восток здесь проходили караваны. Путники стали называть эти места «землей огней», заворачивали погреться (и заодно поторговать); об этих огнях упоминал даже Марко Поло. А зороастрийцы потянулись сюда целенаправленно – на эту землю им явно указывал пророк Заратустра. У некоторых источников место выхода вечного огня обложили камнями, превратив в очаг, – так появились атешгяхи, аскетичные храмы огнепоклонников.
По прошествии веков «горящих ручьев» в Азербайджане стало гораздо меньше, но все же они есть в разных уголках страны, и люди разных национальностей, взглядов и вероисповеданий все так же стекаются к ним – помолчать у огня. Атешгяхи тоже сохранились. Некоторые – лишь в виде руин, другие поддерживали веками, третьи были недавно отреставрированы и восстановлены, как крошечный храм на высоте 2200 метров в горах над Хыналыгом.
Самый большой и самый известный атешгях – в Сураханах: те же полчаса на машине от центра города, только в другую сторону. Главный свидетель зороастрийского прошлого, этот храм – шестиугольная форма стен, купола, алтарь – был построен в 1713 году. Над входами в кельи сохранились надписи на древнеперсидском, санскрите, пенджаби, хиндустани и марвари, сделанные паломниками столетия назад.
Говорят, если долго смотреть на это пламя, в его танце можно увидеть картины прошлого. Память земли? Или просто таково свойство огня – безжалостно напоминать о сгорающем времени? Но правда и в том, что, обжигая, он заставляет нас чувствовать себя живыми.
ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ. На холм за Янардагом ведет тропинка – за четверть часа вы дойдете по ней до небольшого, но активного грязевого вулкана: он и бормочет, и плюется довольно высокими фонтанчиками брекчии. Если вы еще не бывали в долине вулканов в Гобустане, он даст вам представление об этом удивительном явлении природы.
Улица Истиглалият
В Баку просвещение отделяет от древности лишь крепостная стена. Для большинства иностранцев времена belle époque, нефтяной лихорадки, East Meets West («Восток встречается с Западом») до сих пор остаются самыми волнующими в истории города.
В окрестностях Истиглалият (бывшей Николаевской) прекрасная эпоха проступает через очертания современного города застывшей в камне музыкой. Для этой прогулки по Баку, как, пожалуй, ни для какой другой, в компанию нужен хороший рассказчик. Если бы дореволюционные особняки могли говорить, каждый рассказал бы десятки историй – поначалу счастливых, под конец невыносимо трагичных. О некоторых из них сейчас помнят только камни, но большинство известно местным краеведам.
Когда на Абшероне стали качать нефть (историки определяют даты первого нефтяного бума как 1872–1920), ее было так много, что хватало на всех: даже простой черпальщик, не лишенный предпринимательского таланта, мог превратиться в миллионщика. На заработанные деньги новоявленные магнаты отправлялись в Европу, привозили оттуда впечатления и… архитектуру. Типичная история: Муртуза Мухтаров побывал с молодой женой Лизой в Венеции, и увиденное так потрясло его, что он за год втайне от жены выстроил настоящий «венецианский дворец» с каменным рыцарем на крыше. Сейчас в этом здании за углом от Истиглалият – «дворец счастья», то есть бракосочетания.
Сопровождая нас от Губернаторского сада вверх по самой красивой бакинской улице, гид-переводчик не только с исторического, но и с архитектурного рассказывает, что при строительстве большинства особняков бакинской belle époque зодчие не придерживались строгих рамок стилей. Не стесняясь, они сочетали и чередовали эффектные элементы готики, барокко, классики и модерна с единственной целью – вызвать детский восторг у заказчиков. Со временем именно эклектичность и стала харизмой этих зданий, надолго переживших своих владельцев.
Вот кружевной дворец Исмаилия: теперь это здание президиума Академии наук Азербайджана, а когда-то нефтепромышленник Муса Нагиев выстроил его в память об умершем от туберкулеза сыне Исмаиле. Задуманное здание в духе palazzo ducale должно было стать великолепным общественным пространством, и прежде чем приступить к строительству, Нагиев отправил польского архитектора за вдохновением в Италию. За углом – легендарный дворец мецената Гаджи Тагиева; сегодня в нем Музей истории Азербайджана, но восстановлено и несколько исторических комнат. Тагиев родился сыном башмачника из Ичери шехер, но все строительные материалы, мебель, люстры и даже ремесленников для оформления дворца выписывали из России и Западной Европы. Еще за углом – пассаж Шагиданова (позднее – тоже Тагиева), самое модное торговое пространство на рубеже XIX–XX веков. Недавно здание открылось после бережной реставрации, в нем восстановили даже мозаики на балках, и можно пообедать в расположившемся здесь же ресторане.
Улицы сбегают вниз, к набережной, и вдоль них еще больше жемчужин времен нефтяного бума. Самая известная, как торжественный заключительный аккорд, – воздушный особняк Исабека Гаджинского возле самой Девичьей башни: шпили, башенки, эркеры, мозаики с мифическими существами в стиле древней Ассирии. Когда-то и имя хозяина было выведено на фасаде арабской вязью и кириллицей, но время стерло его.
ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ. Чтобы по-настоящему узнать улицу Истиглалият, парой часов не обойтись. Самый исчерпывающий маршрут начинается утром с восточного края улицы, с торжественного здания Музея азербайджанской литературы имени Низами, и заканчивается на противоположном конце ближе к вечеру, как раз к началу концерта в Азербайджанской филармонии имени Муслима Магомаева.
Приморский бульвар
В начале 1900-х море билось сразу за Девичьей башней, на неширокой улице хаотично громоздились постройки. Нефтепромышленники-меценаты, повидавшие европейские курорты, предложили благоустроить набережную и разбить на ней сад. И вот век спустя деревья стали большими…
Традиция совершать моцион на бульваре возникла в Баку сразу же, как появился бульвар. Бакинцы считают, что привычка гулять по нему, встречаться на нем и вообще в любой жизненной ситуации идти на бульвар уже часть их коллективной ДНК. Набережная стала стилеобразующим элементом городской жизни. Удивительно, но и она, и стиль меняются вместе с эпохами.
На фотографиях первых лет, на открытках с подписью «Баку. Видъ на бульваръ, 1909» за редкими деревцами считывается геометрия только-только размеченных дорожек и клумб. Уже построены купальни и фонтан, прогуливаются под кружевными зонтами дамы в элегантных платьях в пол, солидный дворник поливает будущие цветники, вдали проезжает фаэтон.
Спустя 30 лет – расцвет конструктивизма, набережная приросла строгими мраморными вертикалями и горизонталями, купальня разделена на мужское и женское отделения, деревянный настил пахнет йодом, и самые отважные ласточкой прыгают в море из-под крыши «загоралки». (Вскоре откроют месторождение Нефтяные Камни, в воде появятся нефтяные пятна, и купальня закроется.) Фонари все еще гораздо выше деревьев, а за первой линией домов по-прежнему просматриваются дикие холмы.
Еще через 20 лет, в 1960-х, город уже разросся в ширину и длину, а на бульваре, под зеленым морем крон царит вольнодумство. В открытом кинотеатре «Бахар» нет свободных мест, да и в новом кафе «Жемчужина» их не найти даже за полночь. Председатель Бакинского горисполкома уже побывал в Венеции и, совсем как Муртуза Мухтаров, привез оттуда идею: на бульваре построили «малую Венецию» – прогулочные каналы с лодочками-гондолами (вроде как для детей, но взрослых эта «игрушка» привлекала не меньше).
В 1980-х тенистые аллеи уже позволяют вполне комфортно в буквальном смысле проводить на бульваре лето. Здесь ловят рыбу, играют в нарды, и в теннис, и в бадминтон, читают в уединенной тиши каштанов и платанов, шепчутся парочками, обедают и пьют чай в чайхане, прогуливаются в вечерней тиши семьями и компаниями. Из репродукторов льется музыка. Бульвар занимает первое (с большим отрывом) место в воспоминаниях самых разных поколений бакинцев.
А еще через 30 лет, в честь векового юбилея, бульвар удостоился большой реконструкции. Его протянули на четыре километра до площади Флага на запад и до порта на восток, еще три километра облагороженной набережной соединили его с проектом White City на месте Черного города, бывшей нефтяной промзоны. В соответствии с современными трендами бульвар стал более спортивным, обзавелся футбольной и баскетбольной площадками, прокатом велосипедов, тренажерами под открытым небом. Бакинцы теперь не только прогуливаются, но и бегают, катаются на скейтах, роликах, самокатах, даже сегвеях. На бульваре стратегически расположились и рестораны, и важные музеи, и музыкальные центры, и даже любимое всеми колесо обозрения на краю у Каспия
ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ. Легендарное кафе «Жемчужина» было символом бульвара с 1962 года. Его идею бакинский градоначальник подсмотрел во время командировки в Мексику у испанского архитектора Феликса Канделы, а спроектировал здание архитектор Вадим Шульгин. В конце прошедшего лета после долгой реконструкции обновленное Mirvari Cafe снова открылось для публики. Заходите на дюшес-сауэр и кутабы!
Нагорный парк
Смотровая площадка – как встреча с родителями жениха или невесты: обязательная часть знакомства с новым городом. Но с главного бельведера Баку из Нагорного парка воистину открывается вид с высоты птичьего полета.
Мы откладывали это несколько раз: то находились дела поинтереснее, то день был слишком жаркий, то слишком ветреный. Наконец случилось утро без солнца, небо затянуто бесцветной пеленой, и мы решили все-таки поставить эту галочку.
Нагорный парк ближе, чем кажется. Через дорогу от бульвара, за Музеем ковра туда поднимается ретро-фуникулер (он был открыт в 1960-м). Но мы решили извлечь из этого скучного дня хоть какую-то пользу для организма и отправились наверх пешком по крутой мраморной лестнице.
Уже через 30 ступенек шум с оживленного проспекта Нефтяников стих, а вековые сосны-красавицы, растущие вдоль подъема, распушили лапы, напоили воздух чудесным ароматом хвои, смешавшимся с йодированной морской свежестью. Спустя еще несколько десятков ступенек мы сделали «привал» возле гигантского валуна, отвоевавшего себе место на краю парадной лестницы. Это один из секретов Баку – пир, священный камень, обладающий чудодейственной силой. К нему приходят в трудные минуты – прикоснуться, пошептаться. К слову, у этого валуна, в котором зачем-то проделано сквозное отверстие, даже есть имя – Пирвензере.
Подъем наверх занял примерно полчаса. Все это время мы шли, увлекшись разговором, не оборачиваясь, а когда наконец оказались на верхней террасе и развернулись лицом к Каспию, то по-настоящему ахнули. Мир заполнила белизна! Чистый свет, источаемый откуда-то сверху, отражался в воде Каспия, и граница между морем и небом совершенно исчезла. Более того, верхушки Башен огня, такие близкие отсюда, что, кажется, можно дотронуться рукой, тоже растворялись в этой рассеянной дымке. Белый цвет, разлившийся сколько хватает взгляду, вдруг сделал день особенным, торжественным, как финал симфонии.
С момента своего создания в 1935 году Нагорный парк стал одним из любимых бакинских способов «вознестись над суетой». По тенистым аллеям гуляли влюбленные, в Зеленый театр, построенный в 1960-е, летними вечерами ходили слушать эстрадные выступления… В 2000-х парк пережил масштабную реставрацию и, переодевшись в белый камень, изменил стиль. В парке появились Аллея шехидов и Вечный огонь в память обо всех, кто отдал свои жизни за независимость и территориальную целостность Азербайджана. Мраморные террасы перетекают одна в другую, художественно постриженные кусты отсылают в воображении к английским садам. В тихом кафе можно выпить кофе.
Слово за слово, свет уходит, уплотняются сумерки, в городе внизу зажигается иллюминация, и взору открывается совершенно новая панорама. Рассматривать сияющий огнями вечерний Баку с высоты, сличать разноцветные фигурки его главных достопримечательностей с картинками в путеводителе еще увлекательнее. Только простор поменял цвет с белого на черный.
ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ. Если вы поднялись в Нагорный парк, имеет смысл прогуляться и до самой удаленной точки туристического Баку – Ботанического сада. За почти 100 лет ученые создали здесь зоны флоры тропической, субтропической, азиатской, талышской и других. Жемчужина сада – «опытный участок лаборатории садоводства», он же розарий, где растет 600 видов нежных роз.
Центр Гейдара Алиева
Без малого десять лет назад в Баку появилось неофутуристическое здание от Захи Хадид – и город уже невозможно вообразить без него. Оно стало одной из главных доминант городского пейзажа. Даже совершенно равнодушные к современной архитектуре люди меняются после встречи с ним и смотрят на Баку другими глазами.
Мы приходим сюда утром, чтобы на склоне холма позаниматься йогой вместе с группой энтузиастов. Позавтракав в кафе рядом и всесторонне налюбовавшись белоснежным айсбергом Центра Гейдара Алиева, заходим внутрь – посмотреть выставку и собственно интерьер.
Все дома Захи Хадид состоят из текучих линий и форм, парят в воздухе, вспениваются волной. Чем сложнее задумка, тем интереснее вызов. Например, однажды Заха решила построить «очень большое окно в город» – и спроектировала небоскреб с огромной дырой «на месте сердца»: по ночам он словно бы растворяется в воздухе (это здание Opus Tower в Дубае). Музеи в Риме и Катаре, дизайн-парк в Сеуле, оперный театр в Гуанчжоу, научный центр в Вольфсбурге, здание порта в Антверпене – в ряду этих и других грандиозных построек Захи Хадид культурный центр в Баку не только не затерялся, он стал одним из наиболее знаковых (и, увы, последних) ее проектов.
Белая волна словно вырастает из холма. Здание как будто застыло в движении: асимметричные стены без единого острого угла сложились в складки, этажи центробежной силой закручены вокруг центральной колбы. Внутри этой оптической иллюзии – самое современное в городе общественное пространство: музей, библиотека, пресс-центр, зал-трансформер на 2000 человек. Настоящее торжество современной архитектуры, которая – вопреки законам притяжения и аэродинамики – умеет создать из закаленного стекла и бетона любую форму.
С Центра Гейдара Алиева начинается особый маршрут. Баку разных эпох часто называют музеем под открытым небом. Нам кажется, что уже сейчас из образцов современной архитектуры на его улицах тоже можно составить своего рода музей. В него не нужны ни входной билет, ни гид – только машина (или таксист, готовый посвятить нашему новому увлечению целый день). Мы проедем через весь город, от центра до дальних окраин, и увидим удивительные здания: Башни огня (Flame Towers) в виде языков пламени, Музей ковра, формой напоминающий свернутый в рулон экспонат, гигантский цветок «Кристалл-холла», стадион-оригами и гимнастическую арену, опоясанную летящими лентами, станцию метро «Ичери шехер» под козырьком крыши в форме ковра-самолета (тоже средство передвижения!), впечатляющую индустриальную архитектуру и сверкающие небоскребы.
Художественную ценность современных построек, появившихся в Баку, подтверждают многочисленные международные награды. Например, Центр Гейдара Алиева получил премию лондонского Музея дизайна Design of the Year в 2014 году и вошел в топ-10 главных зданий мира журнала Architectural Digest, а годом раньше Flame Towers победили на каннском конкурсе MIPIM Awards.
ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ. Среди постоянных экс- позиций Центра Гейдара Алиева каждый найдет что-нибудь по душе: тут есть ретро-автомобили, макеты 45 знаковых исторических достопримечательностей Азербайджана, художественные фотографии, сделанные приглашенными со всего мира репортерами, древние монеты, бусы, костюмы, ковры и музыкальные инструменты из коллекции «Шедевры Азербайджана».