Эльчин Азизов: «Ваш выход, князь!»

История баритона Эльчина Азизова была необычной с самого начала: когда он решил, что для него нет ничего важнее оперы, ему было 30 лет, а всего через три года он уже был солистом Большого театра и исполнял несколько ведущих партий. Этим летом Эльчин записал в свою биографию еще одну во всех смыслах историческую главу, спев князя Игоря в одноименной постановке Юрия Любимова.

БАКУ: Эльчин, какой для вас была работа с Юрием Петровичем?

Эльчин Азизов: Еще с послешкольных времен, бывая в Москве, я всегда стремился попасть на какой-нибудь спектакль на Таганке. Тогда, конечно, сложно было представить, что настанет день и я сам буду работать с Юрием Петровичем. Однако судьба дала такой шанс, и мы столкнулись аж в Большом театре.

Еще до начала репетиций разные люди говорили, какой это непростой человек, какие у него высокие требования, сложный характер. Однако мы все служим в Большом театре и, как солдаты, были готовы, что начнутся репетиции и будет жестко. Но мы встретились с добрейшей души человеком со своими взглядами, своим подходом, своей идеей.

Работал Юрий Петрович уникальным образом: по шесть часов каждый день в течение полутора месяцев он был вместе с нами в поисках истины, которую предстояло найти в постановке. Мы все абсолютно искренне, понимая, какую честь нам оказали и какую ответственность несем, старались делать то, что просит Юрий Петрович. Само общение с ним, не говоря уж о работе, было большой честью для меня. Даже во время перерывов на кофе мы старались послушать, что он расскажет. Какое же удовольствие слушать его! Знаете, человек такого возраста, такой мудрости, как Юрий Петрович, разговаривает удивительным образом: иногда кажется, что фразы как будто не соединены друг с другом, и человеку неглубокому или тому, кто не вслушивается, кажется, что тут какая-то нестыковка. На самом же деле в каждой фразе целая история. Он просто предполагает, что мы понимаем, о чем идет речь, и мыслим так же. Так что я очень старался быть на волне Юрия Петровича и мыслить сходным образом.

БАКУ: В какой момент вы узнали, что опера претерпит кардинальные изменения?

Э.А.: Это было понятно с самого начала. Ведь Бородин, как известно, не дописал оперу, ее «собирали» – и Глазунов, и Римский-Корсаков. В мире не существует объективной постановки «Князя Игоря», какой она должна быть. Но в таком формате, какой сделал Юрий Петрович, ее не ставил никто. Есть моменты, которых мне жалко с музыкальной точки зрения, но если говорить о профессиональной «меркантильности», мой образ только выиграл, потому что обычно вторую арию князя Игоря – так называемый монолог, в котором он призывает русских князей объединиться, – вырезают. Считают его неинтересным. За всю историю существования оперы его ставили не так много раз. А в версии Юрия Петровича этот большой монолог (кстати, довольно сложный вокально) остался. Пускай он не так интересен музыкально, как первая ария «О дайте, дайте мне свободу», но по заложенной идее он, на мой взгляд, гораздо глубже.

Мнений об этой постановке может быть сколько угодно. На одной из пресс-конференций Юрий Петрович сказал слова, которые мне и самому очень хотелось бы когда-нибудь произнести. На вопрос журналиста – не помню уж, был он каверзный или нет – Любимов поднял голову, посмотрел на журналиста и сказал: «Молодой человек, у меня рабочий стаж 80 лет». По-моему, этой фразой исчерпывается абсолютно все. Наверное, оценивать работу такого мастера должны люди с подобным опытом в профессии. Мне же важно, что сам Юрий Петрович остался доволен спектаклем.

БАКУ: Не могу не спросить про всем известный режиссерский прием Любимова: когда вы репетировали, он вам светил в лицо фонариком, «регулируя» темп?

Э.А.: Мы в театре над этим неоднократно смеялись. Дело в том, что у нас другая специфика, мы не можем сами петь быстрее или медленнее, – в данном случае фонариком надо было бы светить оркестру или дирижеру. Так что нет, в Большом фонарика не было.

БАКУ: Любимов рассказывал, что вы много дискутировали об образе князя Игоря...

Э.А.: Я по первому образованию режиссер театра и кино, и для меня важно не столько секундное состояние артиста на сцене, сколько личная история героя, чувства, которые он испытывает, и то, почему он их испытывает. Так что я часто высказывал свои мысли, а Юрий Петрович очень тонко и аккуратно, всегда безупречно интеллигентно предлагал свою точку зрения, которая не всегда совпадала с моей. И самое главное – объяснял и убеждал, почему именно так. Когда есть логическое объяснение, действие дается легко. В паузах мы часто просто сидели вдвоем за столом и разговаривали.

БАКУ: Юрий Петрович отзывался о вас очень тепло, причем не только как о профессионале, но и как о человеке. Припомнил даже случай, как вы с ним встретились на дороге...

Э.А.: Правда? Знаете, для меня очень важно, чтобы мне на сцене, назовем это так, было комфортно в декорациях. В постановке был высокий мост, на котором мы с главной героиней исполняли дуэт, и этот мост меня очень тревожил. Каждый раз я возмущался: «Юрий Петрович, мне тяжело, я не хочу думать о том, свалюсь я с него или нет». И Юрий Петрович все время повторял: «Не беспокойся, если тебе не понравится, я уберу этот мост». И даже когда мы в машинах остановились рядом на светофоре, он на меня посмотрел, открыл окно и сказал: «Ты даже не беспокойся про мост, я все проконтролирую!»

Ну а если серьезно, то я очень рад, что у нас сложились такие теплые отношения. Наверное, когда люди хотят сделать что-то вместе хорошо, их сердца начинают биться в унисон.

«Это просто любимовский спектакль, уникальное пространство, которое Юрий Петрович наполнил своими мыслями и идеями»

БАКУ: Вы не раз говорили, что являетесь приверженцем традиционного исполнения опер. В нынешнем репертуаре Большого театра в окружении довольно смелых, если не сказать провокационных постановок Чернякова, Бархатова или «Кармен» Паунтни, где вы поете Эскамильо, спектакль Юрия Любимова смотрится скорее традиционным или наоборот?

Э.А.: Я не люблю эпатажа в спектаклях. Не люблю спектакли, которые ставятся на конъюнктурную злобу дня. Хотя мы работали вместе с Бархатовым в «Летучей мыши», где действие перенесено в современность, и это меня абсолютно не коробит. Меня коробят поверхностные идеи. Но классика – это всегда классика. У меня есть несколько любимых спектаклей, которые оцениваются очень просто: открывается занавес, никто еще и рта не раскрыл, а уже аплодируют – декорациям, костюмам. Это всегда происходит на «Царской невесте», и для меня большое счастье участвовать в этом спектакле. Когда занавес открывается, я уже на сцене и вижу реакцию людей в зале.

Я долго пытался решить, к какой категории относится «Князь Игорь», и понял, что ни к какой, – это просто любимовский спектакль, уникальное пространство, которое Юрий Петрович наполнил своими мыслями и идеями. Кстати, на днях я встретился с замечательным художником Таиром Салаховым, и он говорил ровно о том же. «Мне очень понравилось, – сказал он, – как Юрий Петрович решил сценическую пластику, как гармонично его пространство».

БАКУ: Эльчин, журнал «Баку» писал про вас несколько лет назад, когда вы только стали солистом Большого театра. Что изменилось в вашей жизни за эти пять лет, к чему вы пришли и к чему стремитесь теперь?

Э.А.: Да, в ноябре будет пять лет, как я стал солистом Большого. Каждый раз, когда я произношу это вслух, испытываю очень большую гордость за самого себя. Мне кажется, что это как будто какая-то каста, ступень, выше которой еще можно подняться, но ниже опуститься уже нельзя. Жизнь моя в эти годы не то чтобы менялась, но активно обогащалась: ролями, поездками, гастролями. За это время я спел очень много спектаклей, выучил немало опер, пел в самых разных странах от Южной Кореи до Чили. Все мое будущее я сейчас связываю с освоением нового. В мире есть много театров, где обязательно надо спеть, в которые обязательно надо получить приглашение.

Есть разные понятия счастья, и вот одно из них я сейчас переживаю. Столько звезд сошлось в одном месте: Большой театр, «Князь Игорь» Бородина, Юрий Петрович... Даст Бог, наверное, и в других постановках я буду исполнять эту партию, но для меня всегда будет почетно, что впервые князя Игоря я исполнил у Любимова.

separator-icon
Фото: Дамир Юсупов. Большой театр
Подпишитесь на нашу рассылку

Первыми получайте свежие статьи от Журнала «Баку»