Гусейн Сеидзаде: черно-белое кино

Творческий путь Гусейна Сеидзаде – это постоянное преодоление, борьба за право быть искренним, снимать правдивое кино, иметь свое мнение и громко его высказывать. За свою жизнь он выпустил восемь фильмов – и все они вошли в золотой фонд азербайджанского кинематографа.

Графика: Сергей Снурник

Гусейн Сеидзаде не любил вспоминать о своем трудном детстве, о несправедливостях, с которыми сталкивался в годы учебы в Москве и работы на Бакинской киностудии. Он предпочитал говорить о хорошем: «Мне повезло, что в Институте кинематографии моими преподавателями были великие мастера искусства – Лев Кулешов и Сергей Эйзенштейн. Будучи ассистентом режиссера и вторым режиссером в фильмах таких гениев, как Михаил Ромм, Григорий Александров, Всеволод Пудовкин, я многому у них научился. И поэтому не имею права снимать плохо. А если снимаю, не прощаю себе это». И добавлял: «Больше всего сожалею о том, что мне не дают применить все свои знания и опыт во благо азербайджанского кино».

В своих проникновенных кинопоэмах он исследовал глубинные вопросы бытия: жизнь как служение; долг перед родиной, близкими и собой; сложность и хрупкость человеческих взаимоотношений; талант и искусство. Искусство, которое раскрепощает творческие силы, дает возможность создать свой собственный мир – художественный.

Ему много и часто доставалось от цензоров и критиков. Тоталитарная система и настоящее искусство по определению полярны. Сеидзаде считали бунтарем уже за то, что он открыто выражал свои взгляды. Они не соответствовали правилам политической игры, и фильмы режиссера с трудом пробивались на экран – но когда пробивались, неизменно находили отклик в сердцах миллионов зрителей по всему миру. И, что не менее важно, к творчеству Гусейна Сеидзаде относились и относятся с благоговением самые строгие критики – профессионалы, те, кто знает кино не снаружи, а изнутри: режиссеры, сценаристы, актеры, операторы.

По воспоминаниям современников, в кругу близких Гусейн Сеидзаде вовсе не был мрачным гением. При всей своей бескомпромиссности он оставался человеком душевным, остроумным, сомневающимся в своих талантах и в чем-то даже простодушным.

***

1950-е годы

Гусейн Мирали оглу Сеидзаде – представитель старинного рода. Его дед Сеид Мамед остался круглым сиротой и пошел работать батраком к состоятельным скотоводам в селе Гамарли; вскоре он породнился с ними, женившись на девушке из их семьи. После свадьбы братья новобрачной отдали молодоженам участок земли, на котором те построили небольшой глинобитный дом. Основным занятием Сеид Мамеда было сельское хозяйство. И еще он прославился как фармацевт – собирал лечебные травы и растения, готовил из них снадобья.

Отец будущего режиссера Мирали-киши вместе с братом Миргасымом занялся торговлей и очень в ней преуспел. Мирали стал купцом первой гильдии, Миргасым вел семейный бизнес. Семья процветала. Со временем Сеидзаде переехали в Эривань, где братья, которые были очень дружны, построили большой общий дом и разбили вокруг чудесный сад. В этом доме 15 октября 1910 года и родился будущий корифей азербайджанского кино.

Спустя восемь лет из-за обострившейся ситуации в Эривани семья была вынуждена покинуть насиженные места и переехать в Тифлис. Время будто проверяло этих людей на прочность: еще через несколько лет, в 1925 году, Сеидзаде снова пришлось переезжать. На этот раз они выбрали Баку – и здесь обосновались окончательно.

***

Гусейн Сеидзаде с актрисой Насибой Зейналовой

С детства Гусейн отличался огромным трудолюбием и отчаянно стремился к знаниям. По приезде в Баку он поступил в школу первой ступени. В 1927 году вслед за братом Багиром устроился на швейную фабрику. Но эта работа была не по душе: его влекло кино. Мальчик бежал в кинотеатр, как только находились деньги: смотрел фильм, а потом прятался между скамейками, чтобы остаться еще на один сеанс.

В 1928 году он стал помощником актера в Бакинском рабочем театре, через год – актером театра «Гяндж ишчи» («Молодой рабочий»). В 1929-м Гусейна направили на практику в Ленинградский государственный театр рабочей молодежи, где он окончил годичные курсы режиссуры. И наконец, вернувшись в Баку, попал туда, куда мечтал, – на киностудию, будущий «Азербайджанфильм», где ему суждено было проработать с 1930 года до конца своей жизни.

На тогдашней «Азеркино» он начал помощником режиссера и актером, сыграв в фильмах «Первая комсомольская скважина» и «Беспомощные люди». Уже в 1931 году его заметили и послали учиться в Москву, во ВГИК, в составе молодежной группы вместе с Ниязи Бадаловым, Алисаттаром Атакишиевым и Аскером Исмаиловым. Именно там Гусейн познакомился с гениями советского кино – Михаилом Роммом, Львом Кулешовым, Сергеем Эйзенштейном, у которых учился искусству режиссуры. Со второго курса Эйзенштейн переводит его на факультет документальных фильмов. Но молодого Гусейна больше интересовало художественное кино. Поэтому он так и не защитил дипломную работу – получил лишь справку об окончании теоретических курсов.

***

«По настоянию Михаила Ромма Гусейну Сеидзаде разрешили участвовать в съемках»

Во время съемок кинофильма «Айна», 1940-е годы

В 1936 году Сеидзаде вернулся в Баку и с жаром приступил к работе, поначалу как ассистент режиссера. Художественные фильмы «Бакинцы» и «Великая заря»; совместная с Ниязи Бадаловым незаконченная лента «Айна» и снятый Гусейном в 1941 году на ее основе киноочерк «Совгат» («Подарок») о тружениках тыла. В 1942-м Сеидзаде работает ассистентом режиссера на фильме «Одна семья» Григория Александрова, в 1944-м дублирует «Два бойца». В 1945 году снимает полнометражный документальный фильм «Страна вечных огней», а в 1948-м его берет вторым режиссером сам Михаил Ромм для съемок фильма «Русский вопрос». Тогда же, в 1948-м, Гусейн вступил в ряды КПСС. Будущее молодого режиссера казалось надежным и понятным.

Но через четыре года в партком поступил анонимный сигнал о том, что, заполняя документы на вступление в партию, Гусейн Сеидзаде скрыл факты о своем происхождении. На свет выплыл и отец – купец первой гильдии (заполняя анкеты, Гусейн написал, что тот был крестьянином), и многие другие возмутительные по тем временам детали. Например, что сестра режиссера Хадиджа-бейим вышла замуж за гражданина Турции и эмигрировала к нему; что муж другой сестры Исмаил Исмиханов во время войны в рядах Советской армии совершил преступление, был переведен в штрафбат и по неизвестным причинам не вернулся на фронт. А двоюродный брат Гусейна мусаватист Мамед Магеррамов, как выяснил анонимный доносчик, и вовсе сбежал во Францию. По решению партийных органов Сеидзаде получил взыскание с занесением в учетную карточку. Нет нужды объяснять, как губительны были в те времена подобные истории. В карьере молодого режиссера настала черная полоса.

Кто знает, на сколько бы она затянулась, если бы не вмешательство Михаила Ромма. Через год после разгромного партсобрания, в 1953-м, Ян Фрид собрался снимать художественно-документальный фильм «Родному народу» – довольно необычную киноленту, своеобразный фильм-концерт. По настоянию Михаила Ромма Гусейну Сеидзаде разрешили участвовать в съемках. Правда, для этого классику советского кино пришлось написать письмо руководству Бакинской киностудии: «Режиссерская работа над сценарием выполнена на высоком уровне. Я уверен в знаниях и возможностях товарища Гусейна Сеидзаде и верю, что он справится с постановкой». Ученик не подвел учителя: фильм-концерт оказался удачным, и опальный режиссер вернулся в кино.

***

«Фильм Сеидзаде «Кура неукротимая» одна из главных его работ, – классика советского кинематографа»

Кадр из кинофильма «Кура неукротимая», 1969

1956 год стал знаковым не только в его жизни, но и в истории азербайджанского кинематографа: Гусейн Сеидзаде экранизирует музыкальную комедию великого Узеира Гаджибекова «Не та, так эта». Для съемок собрали лучших актеров республики: Алиагу Агаева, Агасадыга Герайбейли, Мовсума Санани, Мустафу Марданова, Исмаила Османлы, Лютвели Абдуллаева и других. Это был первый азербайджанский цветной художественный фильм; его показали в 40 странах. Журнал «Советский экран» написал: «Автор сценария и режиссер бережно отнеслись к творчеству классика азербайджанской музыки, экранизировали самые лучшие и значительные сцены театрального произведения. Перед нами не фильм-спектакль, а оригинальная киноверсия. В фильме расширены тесные рамки, и перед зрителями открылись сцены жизни, быта и обычаев». Но… в Баку вышли две статьи, разгромившие картину: режиссер Тофик Кязимов обрушил лавину критики на фильм в газете «Коммунист», а литературовед Аббас Заманов разнес его в газете «Адабийят ве иджасенет».

Судя по всему, фильм не угодил тем, что был слишком точен. «Фильм критиковали за небуквальное цитирование, за сцены, которых не было у Гаджибекова. Например, фрагмент с гимназистами, которые выступают против устаревших обычаев, или драка гочу на базаре, или застолье в доме Мешади Ибада, где алкоголь течет рекой... – объясняет известный азербайджанский киноисторик, заслуженный деятель искусств, киновед Айдын Кязимзаде. – Мы благодарны Гусейну Сеидзаде за эти зарисовки, показывающие реальную жизнь того времени. Но ему пришлось многое вытерпеть за то, что он якобы компрометировал традиции и устои. Конечно, время расставило все по местам. Иначе и быть не могло – какая там актерская игра, музыка, режиссура! Когда смотришь фильм, мгновенно влюбляешься в его драматургию. Сегодня нет ни одного азербайджанца, который бы его не видел».

Сам Сеидзаде не стал отвечать на выпады в свой адрес, и только его близкие знали, чего это ему стоило. Фильм же в итоге принес известность не только режиссеру, но и всему азербайджанскому кино, обошел экраны всего мира. А король Болливуда Радж Капур, посмотрев «Не та, так эта» во время визита в Баку, пришел в восторг и с ходу пригласил Сеидзаде в Индию: обещал обеспечить съемки нескольких фильмов и сделать миллионером. Но тот отказался: «Я поблагодарил, но сказал, что не могу жить вдалеке от родины. И что как творческий человек я еще мало сделал для своего народа». Надо ли говорить, что за этот случай режиссер получил очередной выговор от киностудии...

***

Съемочная группа кинофильма «Кура неукротимая», 1969

В 1958 году Сеидзаде снял фильм-оперу «Кероглу» по мотивам азербайджанского народного героического эпоса о борьбе за свободу. И вновь история повторилась: местные критики разгромили его, назвав одной из самых неудачных работ режиссера. Иного мнения, однако, были зрители и члены съемочной группы – кстати, сплошь звездной: в актерский ансамбль вошли Марзия Давудова, Агададаш Курбанов, Али Курбанов, Исмаил Дагестанлы. Исполнительница главной женской роли Нигяр народная артистка Азербайджана, лауреат Государственной премии Лейла Бедирбейли была не согласна с тем, что «Кероглу» – неудачная картина: «По-моему, все фильмы Гусейна подвергались критике, справедливой и несправедливой. И тем не менее все они нашли своего зрителя, все они живут в памяти людской».

Наверное, именно исключительное трудолюбие Гусейна Сеидзаде помогало ему продолжать работать, несмотря на преследования и критику. Трудолюбие и невероятная добросовестность, поражавшая даже коллег. Так было и на съемках фильма «Непокоренный батальон» (1966). «Гусейн был очень требовательным к себе и другим. Для роли татарина поехал в Казань и привез татарина. Чтобы снять украинца, обошел все театры Киева и отобрал пять артистов, – вспоминал автор сценария «Непокоренного батальона» писатель Гылман Илькин. – Уже при съемках режиссер столкнулся с массой трудностей. На киностудии ему павильона не дали, и он вынужден был построить павильон в парке Низами и снимать там. Помню, чуть ли не каждый день он мне говорил: «Сюда добавь слово, а это измени». Было весьма неловко. Но когда съемки закончились, я поблагодарил его».

Следующий фильм Сеидзаде «Кура неукротимая», снятый в 1969 году, стал одной из главных его работ – сегодня он признан классикой советского кинематографа. Но даже над ним поработали ножницы цензоров. «Гусейн прекрасно снял «Куру», но потом фильм обкорнали – он остался без финала», – сетует автор сценария народный писатель Исмаил Шихлы. И даже после того как к 60-летию Сеидзаде присвоили звание «Заслуженный деятель искусств Азербайджана», ему не перестали ставить препоны. Когда в первой половине 1970-х маститый режиссер собрался снять фильм о герое Отечественной войны Гатыр Мамеде, работу без конца задерживали бессмысленные обсуждения и обвинительные собрания. Наконец съемки начались – а незадолго до их окончания фильм у режиссера… отняли. По распоряжению одного из начальников Госкино СССР картину передали другому. Годы тяжелейшего труда ушли впустую.

Сеидзаде и тогда не сдался: он еще готовил сценарий фильма «Натаван» о жизни великой поэтессы Хуршудбане Натаван. Уже была известна исполнительница главной роли – Лейла Бедирбейли. Но разрешение на съемки так и не дали…

***

Даже после таких сокрушительных неудач мастер не потерял интереса к жизни, не опустил руки. Хотя кто знает – возможно, неудачи, наоборот, мобилизовывали его? В 1978 году он прочел сценарий молодого актера и писателя Меджиа Шамхалова и снял искрометную комедию «Свекровь». Фильм получился весьма удачным – и, к сожалению, последним для режиссера. «Он был очень талантливым, – вспоминает Сеидзаде исполнительница главной роли Насиба Зейналова, народная артистка республики, лауреат Государственной премии. – Сколько же нереализованных замыслов осталось у него…»

Умер Гусейн Сеидзаде 4 июля 1979 года. Обобщая творческий путь режиссера, народный писатель Исмаил Шихлы сказал: «Когда думаешь о нем как о творческом человеке, сталкиваешься со странной ситуацией. Нет ни одного фильма Сеидзаде, который бы не подвергался серьезной критике – и в печати, и на литературных собраниях. Но все они нравились зрителям. Он был человеком своего времени – и настоящим кинематографистом».

Во время съемок фильма «Свекровь», 1978

Фотографии предоставлены Азербайджанфильм.

Рекомендуем также прочитать
Подпишитесь на нашу рассылку

Первыми получайте свежие статьи от Журнала «Баку»