Эльдар Кулиев был эталонным бакинцем: талантливым, экспрессивным интеллектуалом, окруженным друзьями, влюбленным в свой город. Мы собирались поговорить с ним о Баку, но, к сожалению, не успели – весной прошлого года кинорежиссера не стало. Теперь о его жизни рассказывают дочери Нармина и Ирада, многочисленные друзья... и фильмы.

У Эльдара Кулиева был любимый маршрут ежедневной прогулки, непременно включавший бульвар и Торговую. На то, чтобы пройти три квартала от дома до Торговой, в былые времена уходило не меньше часа: кто-то его постоянно окликал, догонял, он останавливался, вступал в разговор.

«По улице было трудно идти, потому что на каждом метре встречал знакомых, – вспоминал в одном из интервью Эльдар Тофикович. – Мы рассказывали друг другу о том, где и как провели время, договаривались о будущих встречах. Торговая напоминала бурлящее море, в которое с окрестных улиц постоянно вливались новые потоки людей, и все начиналось заново: приветствия, смех, радостные возгласы. …Найти пустую скамейку было нереально, потому что там сидели целыми компаниями, обсуждали книги, фильмы, о чем-то горячо спорили, постепенно превращаясь в митинговую толпу. В это время нам открылся совершенно новый мир, в котором Ремарк и бородатый папа Хэм в своем знаменитом свитере стали для нас настоящими кумирами. Ну как можно было не прочитать «Три товарища» и не поговорить об этом!»

В последние годы Эльдар Кулиев не изменял традиции, хотя чаще встречал на променаде уже не знакомых, а их детей. Но теперь и он сам с гордостью брал за руки приехавших из Москвы и Америки внучек и отправлялся с ними на променад. «Однажды папа с девочками шел впереди, и я услышала, как прохожие шепчутся, глядя ему вслед: «Посмотрите, вон идет режиссер Эльдар Кулиев, сын Тофика Кулиева», – вспоминает Ирада Кулиева. – Рассказала об этом отцу, а он сказал: «Мне уже за 70, а я все еще сын Тофика Кулиева». Но в городе помнили, что это династия: папу узнавали, к нему подходили, просили сфотографироваться. Он всегда очень доброжелательно относился к людям и вообще был человеком, чувствительным к чужой боли».

На старте жизни

Голубоглазый красавец Эльдар родился в семье знаменитого композитора, одного из основателей азербайджанской эстрады. С золотой медалью окончил престижную школу в Баку и имел в городе миллион друзей. Самые разные люди в интервью нашему журналу вспоминали о юношеской дружбе с Кулиевым. Народный артист Азербайджана Тофик Ахундов, знаменитый дрессировщик бегемотов, рассказывал: «С профессией я определился с детства – или кино, или цирк. Эльдар Кулиев, мой друг детства, тоже мечтал о кино. Для меня все-таки цирк потом возобладал, а Эльдар пошел в кинематограф». Михаил Гусман вспоминал о полуночных чаепитиях в чайхане «Марокко», где за идеально заваренным мехмери-чаем велись разговоры на любые темы – от политики до последнего гола, забитого (или пропущенного) командой «Нефтчи»: «Собирались блестящие собеседники, многие из которых потом стали гордостью Азербайджана: это и писатель Максуд Ибрагимбеков, и сценарист Юсиф Самед-оглу, и режиссер Эльдар Кулиев. Они были из поколения моего старшего брата, а я и мои друзья старались быть «оруженосцами» рядом с ними». Тамара Синявская говорила: «Сегодня из близких друзей остался, наверное, один Эльдар Кулиев, у которого Муслим снимался в фильме «Низами». Они были большими друзьями и жили в одном доме. И до сих пор мы с Эльдаром поддерживаем отношения».

Кулиев вообще умел дружить – и, за редким исключением, дружба была на всю жизнь: в дни его рождения телефон не смолкал. Рядом были не только люди, связанные с искусством. Дочери вспоминают, как он многие годы поддерживал отношения с человеком, с которым в детстве играл во дворе: навещая жившую в старом доме тетю, всегда заходил поздороваться, спросить, как жизнь.

«Мне кажется, он был счастливым человеком, – говорит Нармина Кулиева, – но не только в силу обстоятельств биографии. У него был очень позитивный взгляд на жизнь, он всегда ждал от мира хорошего».

«А еще он был энциклопедических знаний человек», – Ирада ханым показывает огромную библиотеку – полки заполнены книгами от пола до потолка – и вспоминает, как отец гордился тем, что в его коллекции нет непрочитанных книг. Он давал шанс каждому автору, всегда дочитывал книгу до конца, даже если она ему не слишком нравилась. Часто спрашивал у дочки: «Ты что-нибудь интересное читала недавно? Можешь посоветовать?» – и просил привозить из Москвы новые книги, которые еще не появились в Баку. Он даже на вступительных экзаменах во ВГИК ввязался в спор с преподавателем истории, подкрепляя свое мнение ссылками на разные библиографические источники.

Поступать Эльдар поехал в Москву вместе с еще одним амбициозным молодым бакинцем – Владимиром Меньшовым. В тот год конкурс на режиссерском факультете ВГИКа был 47 человек на место! Меньшов рассказывал: «Хорошо помню 1958 год, когда определялась наша судьба. Мы прошли «консультацию» и оказались во вгиковском общежитии. Всю ночь напролет слушали ожесточенный спор двух студентов-киноведов о том, что же подразумевает красный цвет в фильме «Идиот». Как завороженно мы их слушали и понимали, что хотим остаться в этом творческом месте».

«Вместе поступали – и вместе не поступили», – рассмешив зал, сказал Меньшов со сцены в 2018 году, на праздновании 100-летия ВГИКа в Баку. Зато год спустя Кулиева приняли на кафедру документалистики. «ВГИК – это целая философия жизни, – говорил Эльдар Тофикович. – Нашему поколению вгиковцев повезло вдвойне. Только представьте себе, мы учились у лучших из лучших. По коридорам ВГИКа ходили Александра Хохлова, Лев Кулешов, Александр Головня, Тамара Лобова, Геннадий Мясников, Михаил Богданов, Михаил Ромм. Это великие режиссеры, актеры, операторы и художники, учиться у которых было честью…»

Завкафедрой режиссуры документального кино Роман Кармен быстро понял про своего студента главное. «Ты художественник», – сказал он ему и самолично помог перевестись на курс игрового кино. Диплом Кулиев получал уже у Сергея Герасимова.

Волшебство на экране

Это было поколение влюбленных в магию кино. Черно-белая пленка сохраняла лишь самое важное, концентрат придуманного мира – задолго до цифровых накопителей гигабайтов, на полпути от эпохи, когда на память от целой жизни оставалась одна-две фотографии («всякий имеет лицо, которого заслуживает»).

Эльдар Кулиев не был консерватором, но на склоне лет сожалел, что фильмы больше не снимают на пленку, – говорил, что в кино стало меньше волшебства. Вспоминал чувство, когда с волнением ждешь из проявки отснятые метры, начинаешь их смотреть и понимать, что ты сделал. Вдруг может оказаться, что какая-то пленка была бракованной и сцена не получилась. А теперь «передо мной четыре-пять экранов, одна камера летит, другая бежит, и всё это одновременно».

Пленку Эльдар Тофикович чувствовал кончиками пальцев – видел кадры, где должна начаться и где должна остановиться музыка. Этот талант проявился в том числе благодаря насмотренности: мировым кино Эльдар муаллим интересовался так же всесторонне, как и литературой. Дочери вспоминают, как каждое воскресенье ходили с отцом в кинотеатр «Знание», на приезжавшие в город выставки и на постоянные экспозиции. «Я благодарна отцу за то, что он фильтровал, какие фильмы нам смотреть, – говорит Ирада. – Он очень правильно говорил: «Не поймете пока, подождите». Он не хотел, чтобы мы разочаровались, в том числе в его любимом Феллини».

«Феллини – мой гуру в кинематографе, – не раз говорил Эльдар муаллим. – Ему удается показать мир таким, каким он его видит, но обязательно через художественное восприятие и изображение». Очарованность феллиниевским искусством родилась тогда же, в юности: в кинотеатре «Вэтэн» устраивали полуночные показы фильмов великого итальянца. После сеансов зрители не спешили расходиться, рассаживались по скамейкам и горячо обсуждали увиденное. Эльдар Кулиев часто вспоминал слова Федерико Феллини о том, что многие сцены тот сначала увидел во сне, а потом уже снял на пленку. «Ни в коем случае не проводя никаких параллелей, могу сказать, что и у меня бывают такие откровения, и тогда, встав с постели, я тут же записываю приснившиеся эпизоды».

«Наш отец, помимо того что был профессиональным режиссером, был еще и просто большим фанатом кино, – говорит Нармина Кулиева. – Он искренне считал, что кино – важнейшее из искусств. Чувствовал, что нужно образовывать людей, показывать им что-то более серьезное, чем боевики, и старался делать это как только мог. Для него это была задача интеллигента».

«Лучший фильм я еще не снял»

Когда в компании заходит разговор о фильмах Эльдара Кулиева, никогда нет единого мнения: в числе самых запомнившихся люди называют разные его работы, настолько они не похожи друг на друга по жанру, стилю, тематике. Кто-то вспоминает захвативший еще в детстве «Попутный ветер», снятый в духе вестерна, с погонями и стрельбой. Кто-то называет исторический детектив «Записки дервиша». Кто-то, быть может, вспомнит, что выбрал профессию благодаря «Бухте радости» – фильму про азербайджанских нефтяников, впервые в мире начавших добывать нефть в море. Кто-то каждое 9 мая пересматривает «Забытый герой», фильм о Баку в годы Великой Отечественной войны (в качестве ведущего в нем снялся Василий Лановой).

«Бабека» особенно оценили коллеги по цеху. Критики писали: «Следовавший лучшим отечественным канонам эпического жанра «Бабек» не просто пахнет историей, но напитан атмосферой далекого IX века, когда произошло великое восстание народов Персии и Кавказа против могущественных арабов». А директор «Мосфильма», по легенде, после просмотра сказал: «Надо бы некоторым нашим режиссерам показать, как за меньшие деньги снимать хорошие батальные сцены».

«Несмотря на то что этот фильм изначально должен был снимать другой режиссер, папа перечитал всё, что только возможно было найти в библиотеках о Бабеке, о движении хуррамитов, – говорит Ирада. – Отец очень любил точность. Для любой картины он крайне кропотливо изучал контекст, время, историю, костюмы. Точно так же и с «Низами»: в фильме звучат фрагменты произведений, и я точно знаю: для того чтобы выбрать нужные, он прочитал всё».

Обе дочери называют своей любимой папиной работой «Заложника». Заявку на этот фильм утвердили через неделю после того, как Кулиев потерял жену, и он сказал тогда дочерям, что в ее память хочет сделать трилогию о сильных женщинах. «Заложник» стал первым из нее, «Стамбульский рейс» – вторым. «Потом отец говорил: я пытаюсь найти третью историю. К сожалению, она, видимо, не пришла», – вспоминает Ирада.

В жизни режиссера были десять лет – с 1989-го по 1999-й, – за которые он не снял ни одного фильма. Не потому что не было идей – Кулиев продолжал работать над собой, задавать вопросы миру, искать ответы и новые формы, – просто, как говорится, время было такое. Именно в те годы Эльдар Тофикович создал студию «Дебют», лабораторию для начинающих кинематографистов, в которой они могли бы пробовать себя. И если в личной фильмографии Кулиева 16 художественных фильмов, то в расширенной – около 100. В многочисленных работах молодых режиссеров он выступил наставником и художественным руководителем. Без него они бы просто не состоялись.

Этот южный город

Первый фильм Эльдара Кулиева «В этом южном городе» вышел на экраны в 1969-м. Для всех ключевых членов съемочной группы – не только режиссера, но и сценариста, и композитора – он был дебютом в большом кино, однако, несмотря на это, картина стала большим событием. Снятая в духе итальянского неореализма, она с теплом и эмпатией рассказывала о важном: о столкновении старого и нового миров, о будущем, которое герои выбирают себе сами. На первых кадрах под джазовую мелодию по широким проспектам нового Баку несутся автомобили. Упоминание родного города в фильмах стало своеобразной «подписью» Эльдара Кулиева. Некоторые эпизоды он снимал возле своего первого дома на улице Мирзы Фатали – таким образом признаваясь в любви к Баку в каждой новой работе.

Его много раз спрашивали, почему он не уехал работать в Москву, ведь недостатка в предложениях не было. Но для Эльдара Тофиковича ответ был однозначен: «Я из Азербайджана не уеду». Он считал, что через искусство должен показывать свой народ, свою страну – не на политическом уровне, на человеческом. «Я неисправимый оптимист, верующий в то, что добрых людей больше, чем всяких других», – говорил он.