Масуд Панахи, чье имя неразрывно связано с расцветом азербайджанской анимации, знает, почему плачет облако, на кого похожа Тыг-Тыг ханым и о чем кричит резиновый петух, – ведь он создал их сам. О том, как это произошло, и о том, почему мультипликатор навсегда родом из детства, даже если у него уже подрастают внуки, мы поговорили с Масудом муаллимом в Берлине.

Кинозал под открытым небом, дети на крыше будки механика, покрытой теплым непросохшим мазутом, лодочные качели, кулачное противостояние солдат и моряков… Описание субботнего вечера в бакинском поселке Монтино по настроению похоже на феллиниевский «Амаркорд». Семья известного писателя Аббаса Панахи Макулу переехала сюда недавно. Раньше они жили в Мардакане на даче Нобеля вместе с другими семьями политэмигрантов, а еще раньше приехали из Ирана. Масуд – младший ребенок в семье.

Резиновый петух – точнее, самый настоящий, но обладающий всеми характеристиками футбольного мяча, – появляется в их дворе, потому что мама хотела, чтобы во дворе был петух («Много ли нужно человеку для радости?»). Летом большая семья выезжает на отдых в Гусары. Но вместо того чтобы беспечно охотиться на форелей, Масуду – он только-только научился водить автомобиль – приходится возить отца в мечеть и разбирать старинные книги, найденные на чердаке. «Родина – это не абстрактные границы, это дом, где ты вырос, двор, где жили твои первые друзья, город, где ты учился и влюблялся», – напишет Масуд спустя полвека, собирая историю (точнее, истории) своей семьи в книгу «Резиновый петух». Он думал, что получится книга «для внутреннего пользования» – детей, внуков, племянников, но берлинский ПЕН-клуб, в котором состоит автор, настоял на публикации для широкой публики.

А вот история Панахи-мультипликатора осталась за рамками повествования.

Предприимчивый аниматор

Масуд Панахи поступил в московский ВГИК и во время учебы прошел шестимесячные курсы при «Союзмультфильме», а потом получил предложение о работе художником-постановщиком на студии в Казахстане, да и сам Федор Хитрук предлагал ему остаться. Но Масуда тянуло назад, в Баку, к семье. «В Азербайджане тогда не было специалистов по мультфильмам – студия пребывала, скажем так, в зачаточном состоянии, выпускала один мультфильм в год, и то с большим трудом. Мне выделили комнату на киностудии, разрешили набрать художников – без малого 40 ребят и девочек. Я их подготовил в качестве прорисовщиков, фазовщиков, контуровщиков, заливщиц, и мы начали делать наш первый фильм «Почему плачет облако». Сценарий уже был готов: я написал его в Москве, страшно замерзший и голодный, за 15 минут на станции метро «ВДНХ».

Первый в Азербайджане рисованный мультфильм удивительной поэтичности в 1974 году получил первый приз на национальном кинофестивале в Баку. После этой победы юному Масуду Панахи фактически доверили азербайджанскую анимацию – и дали карт-бланш. Он вспоминает, как перед началом работы ему строго наказали экономить, и из 40 тысяч рублей, выделенных на фильм, он сэкономил 12 тысяч. (Как экономили? Очищали, например, спиртом уже использованный целлулоид, чтобы использовать еще раз.) Был очень горд, пока его не вызвал директор киностудии и не дал по шапке: «Переэкономил!» Сэкономленные средства из бюджета следующего фильма он превратил в оборудование для цеха, закупил краски, карандаши, кисти, японские фломастеры и 40 тонн бумаги, которой пользовались потом еще десятилетия.

Поначалу Масуд приглашал мультипликаторов из Москвы – те, у кого был творческий простой, с удовольствием приезжали в Баку и совмещали работу над мультфильмом с рыбалкой и шашлыками. Но вскоре Масуд договорился о трех местах для своих азербайджанских сотрудников на курсах «Союзмультфильма» в Москве и еще о трех – на курсах в Киеве. Через два года в студии, где не было мультипликаторов, их стало шесть.

«Мультипликатор в нашем деле самая важная профессия. Художника-постановщика или фазовщика найти можно, а мультипликатора на улице не встретишь. Одного таланта мало, этой профессии надо учиться, но если таланта нет, то человек просто двигает фигурки, но не оживляет. Каждое существо по-своему ходит, ест, летает – во всем проявляется характер, и аниматор должен все подмечать».

Десятиминутный мультфильм тогда снимался столько же, сколько сейчас игровая картина, – восемь-девять месяцев: подготовительная работа, материалы по каждому персонажу, раскадровки, компоновки движений. Каждое движение – это 24 кадра, в общей сложности мультфильм состоял из 45–50 тысяч рисунков. Сегодня компьютеры сильно облегчили и ускорили работу.

Жила одна божья коровка

За несколько лет на студии анимации при «Азербайджанфильме» Масуд Панахи сделал восемь мультфильмов. Самый известный из них – «Тыг-Тыг ханым». В основу поучительной истории о капризной букашке, искавшей себе друга, легло стихотворение Абдула Шаига, написанное еще в 1910 году:

«Жила одна божья коровка.
В один день она решила путешествовать и найти себе друга.
Лепестком розы она себе сделала юбку, 
А ореховые скорлупки надела как туфельки
И отправилась в путь».

Музыку написал Рамиз Миришли, джазовую обработку сделал Вагиф Мустафазаде, а исполнила песню Севиль Аллахвердиева из вокального квартета «Севиль». После премьеры мультфильм не сходил с экранов много лет, а песня в разных версиях звучит до сих пор. Тыг-Тыг ханым скачет на одной ножке, кружится и поет – и мир вокруг нее обретает узнаваемые восточные черты: тут и ковры, и мугамное трио (мышей), и древние миниатюры. В луноликом образе главной героини неуловимо прослеживаются черты красавицы-актрисы Земфиры Исмаиловой. Мы интересуемся у Масуда Панахи, был ли у студии заказ на национальную эстетику. Он качает головой: «Где бы ни работал художник, он всегда будет использовать колорит своей родины».

Последней его работой на бакинской студии стала «Легенда о Девичьей башне» – в Берлине Масуда Панахи ждала невеста.

«Когда наступило время уезжать, на студии меня пытались остановить: «Да куда ты уезжаешь? Чем ты недоволен? Мы тебе через три года народного дадим». В Баку у меня все было отлично, я не бежал на Запад за длинным рублем – в Германии поначалу получал самую-самую низкую оплату, потому что еще нужно было доказать, что я умею. Я сказал: теперь в Баку есть мультипликаторы, коллектив, оборудование, всё работает. А мне нужно ехать».

Немецкий трудоголизм

Масуд приходил в студию самым первым к восьми утра и работал до 18.00: сам за камерой, сам двигал фигуры, постоянно в три погибели, что-то подправляя и дорисовывая (в Берлине в то время делали только перекладные мультфильмы). Если был недоволен, сам себя ругал. И параллельно учил язык: каждый день десять новых слов, на следующий – еще десять, и так каждый день. Сперва работал как художник-мультипликатор, позднее, когда смог уже что-то писать, начал предлагать идеи и снимать как режиссер.

Спустя несколько лет Масуд Панахи, единственный иностранец в студии Центрального телевидения ГДР, уже снимал восточные сказки («Умный ворон», «Лев и мышка» и другие), работал на передаче Sandmännchen («Песочный человек», аналог советской «Спокойной ночи, малыши»). И постигал другой менталитет.

«У меня очень хорошие отношения с соседями. По субботам или воскресеньям обязательно сидим то у одного, то у другого, пиво выпиваем, сауну построили вместе. Если я приезжал на дачу один, обязательно открывалось какое-нибудь соседское окно: «Давай заходи покушать». Я говорю: «У меня всё есть». – «Не выдумывай, у тебя там, наверное, одна колбаска». Это повторялось много раз. Стереотипы о том, что немец прагматичный и жадный, неправда, всё зависит от нашего отношения к людям. Хотя есть и странности, к которым я до сих пор не могу привыкнуть: вы можете себе представить, например, чтобы на Кавказе кто-то принес в гости бутылку коньяка, а потом забрал ее недопитую с собой? Здесь это нормально».

Когда Масуду предложили сделать 26-серийный мультфильм о девочке в шапке-невидимке, персонажами в нем стали его соседи: и пузатый Гюнтер, и Мартин, и Кони-рыбак, и шофер. Конечно, все друг друга узнали, и до сих пор какая-нибудь соседка, пробегая по участку в бигуди, посмеиваясь, грозит Масуду: «Ух, только попробуй меня в таком виде еще раз выставить!»

На фильм «Кати и Шлек» было заложено три года, но сериал закончили за два года и два месяца. Масуд всегда много работал, чтобы иметь возможность каждое лето брать отпуск и на полтора-два месяца возвращаться в Баку, к матери.

Время больших перемен: всегда

«И конечно, в Баку я каждый раз приходил в студию, там все ребята были мне как дети. У меня складывалось впечатление, что там решили остановиться на том, что есть, а на месте стоять никогда нельзя. Сегодня мультипликация делается не только для детей, чтобы отправить их бай-бай. Взрослая публика, которая интересуется игровой анимацией, теперь больше, чем детская. В какой-то момент все перекинулись на анимацию 3D, потому что она выглядит эффектнее. Да, можно сесть на автомобиль Porsche, но если вы не знаете эту технику, вы не сдвинете его с места. Нажмете не ту кнопку, влетите в соседа. Техника – лишь инструмент для исполнения. А мультфильм – не просто бумага с рисунком».

В 1990-е на азербайджанской студии анимации делали все меньше фильмов. Мультипликаторы, которых Масуд Панахи когда-то посылал в Москву, рассказывали ему, что рисуют «живопись на картонке», чтобы продать на рынке и немного заработать. Да и самому Масуду пришлось начинать сначала: в 1989-м рухнула Берлинская стена, а за ней и все государство ГДР. Как раз незадолго до этого Панахи предложили возглавить огромный мультипликационный проект – экранизацию комиксов Ёханнеса Хегена «Диги Дакс» («там было работы лет на 50, наверное»), Масуд «с оптимизмом» начал готовить мультипликаторов, заказал материалы и столы для проекта…

Когда пала стена, проект закрылся. «Все мы остались безработными. Меня попросили со студии вернуть старый чемодан, в который бы вмонтирован такой же старый проектор. Я принес: зачем, говорю, вам нужно это старье? «Это документальное имущество студии». Я попросил отдать столы мультипликаторам, которым они будут нужны, чтобы зарабатывать на хлеб. «Нет-нет, не имеем права». Через две недели я проезжал мимо студии и увидел, как всё, что было в комнатах, выбрасывали, чтобы не таскать по лестницам, из окон. Всё было разбито, уничтожено».

***

…Казалось бы, добрые мультфильмы, которые всю жизнь рисует Масуд Панахи, из той плоскости, что никак не пересекается с суровой реальностью и политикой в частности. На самом же деле его творческая биография неразрывно вплетена в канву великих исторических событий ХХ века. Рисованные мультфильмы – уходящая натура и редкая специализация в новой Германии – снова сделали Масуда востребованным специалистом: он создавал фильмы (например, для немецких банков), преподавал анимацию. И продолжает рисовать.

«Несколько лет подряд я приезжаю в Баку на международный фестиваль анимации Animafilm, этой осенью он пройдет в четвертый раз. В первый раз мне вручили там приз за вклад в историю, потом пригласили возглавить жюри. Сегодня в азербайджанском Министерстве культуры сидят новые люди – молодые, энергичные. Проводят презентации предложений для будущих фильмов – игровых, документальных и мультипликационных. Я тоже решил участвовать в осеннем питчинге, как раз сейчас рисую, готовлю проект десятиминутного фильма».

В студии звонит телефон.

«Феликс, майн либен фройнд! – с улыбкой отвечает Масуд и, прикрыв трубку рукой, поясняет: – Это мой внук. Звонит мне каждые два часа проведать, спросить, чем я занимаюсь».