В поисках вдохновения итальянский скульптор Джузеппе Карта идет на базар. Здесь он выбирает себе модель: клубнику, или луковицу, или гранат. Готовые работы – гигантские фрукты, овощи и корнеплоды из бронзы, мрамора, полихромной смолы, алюминия – сейчас можно увидеть в Центре Гейдара Алиева, где открылась персональная выставка Карты «Дары природы». 

БАКУ: Любой человек, который путешествовал по Италии, почти наверняка заочно вас знает – где-нибудь обязательно встречал ваши скульптуры. Мне, например, сразу вспомнился собор тосканского города Пьетрасанта, перед которым стоит гигантский перчик чили.

ДЖУЗЕППЕ КАРТА: Совершенно верно, я посол креативности Пьетрасанты, организовывал там разные мероприятия и выставку с монументальными работами, которая называлась «Огороды всходов». И да, действительно, мои работы разбросаны по всей Италии. Например, для поместья Фонтанафредда в Пьемонте, где производят одно из самых благородных вин бароло, я создал их символ – гигантскую виноградную гроздь. А для города Тропеа, знаменитого своим красным сладким луком, сделал луковицу. Мне вообще нравится видеть мои работы в открытом пространстве, вписанными в пейзаж, будь то на озере Изео, или в Лаятико, где родился Андреа Бочелли и основал свой Театр тишины.

Но Центр Гейдара Алиева в Баку – исключение. Когда заходишь в него, оказываешься будто в параллельной реальности, в альтернативной мультивселенной – и это удивительное пространство для оформления выставки. Весь последний год я был занят исключительно подготовкой проекта в Баку: он включает более 130 работ, все они тематически организованы в своеобразные «ядра», каждое объединяет несколько скульптур. 

БАКУ: Как возникла идея выставки «Дары природы»?

Д.К.: Выставка родилась благодаря приглашению Центра Гейдара Алиева и лично Анара Алакбарова, который где-то видел мои работы, и они ему так понравились, что он захотел организовать выставку в Баку. За год подготовки я сделал немало скульптур, посвященных азербайджанской теме: среди них гранат в позолоченной бронзе, фундук, маленькие острые перчики – в такой версии они отливались только для Азербайджана. Сказать честно, до приглашения я не очень много знал об Азербайджане, только где он находится. Баку с первого взгляда влюбил меня в себя своими геометрическими формами, тянущимися в небо. И конечно, здание Захи Хадид, эти мягкие линии, которые складываются в какое-то бесконечное повторение. Было невероятно приятно выставить здесь мои скульптуры, потому что они тоже стремятся к тому, чтобы превращать пространство в мягкое и бесконечное.

БАКУ: Нередко можно услышать, что Азербайджан похож на Италию. К еде и продуктам здесь относятся с тем же благоговением. Тоже есть места, знаменитые одним продуктом: помидором, гранатом, белыми огурцами. И в целом азербайджанцы искренне уверены в том, что их кухня лучшая в мире. Возможно, в том числе поэтому ваша концепция гипертрофированной materia prima находит здесь такой живой отклик?

Д.К.: Должен сказать, что азербайджанская кухня меня очаровала – она абсолютно ни в чем не уступает итальянской! Италия знаменита своей гастрономией, но то, что я пробовал в Азербайджане, просто высший класс. Взять, скажем, гранат: в Италии он не используется так широко, мы не выжимаем из него сок и не кладем в блюда.

БАКУ:  Вас называют гиперреалистом. К чему в данном случае относится «гипер»?

Д.К.: Тут нужно оговориться. Гиперреалистом меня начали называть, еще когда я рисовал. Больше 30 лет я был живописцем, писал портреты (в том числе очень важных людей, таких как Марио Драги, который был на тот момент председателем Банка Италии), но больше всего меня увлекали натюрморты. И вот тогда критики стали говорить обо мне как о гиперреалисте. Но я с этим не очень согласен: мне, кажется, больше подошло бы определение «исследователь природы». Что касается скульптурных работ, я предпочитаю, чтобы меня называли поп-художником. Мои скульптуры – это гимн природе, но в развлекательном ключе.

БАКУ: В одном из интервью вы говорили, что красота для вас не в совершенстве: напротив, вам крайне важно выписать каждую складку, каждую морщинку, каждое несовершенство фрукта.

Д.К.: Как-то раз я рисовал луковицу, и кто-то спросил меня, зачем вообще рисовать луковицу. А она мне так нравилась, я видел в ней внутреннюю красоту и потрясающую форму – как в перце, как в гранате. Кроме того, мы живем благодаря природе. Мы часто забываем об этом, но фрукты в числе прочего дают нам жизнь. Из этого понимания складывается мое видение искусства. Я не могу представить жизнь без природы – настолько, что 40 лет назад переехал из большого города в маленькую деревушку Банари на Сардинии, окруженную лесами, полями и лугами.

БАКУ: Ваше детство ведь прошло как раз в Банари?

Д.К.: Да, я жил здесь до девяти лет, а потом моя семья переехала в Геную. Те девять лет на острове были очень счастливыми. Банари вообще радостное местечко – здесь без конца праздники, каждый день. Я думаю, в некотором смысле во мне остался большой запас той детской радости. Процесс создания работ меня страшно развлекает. Еще не хватало, чтобы я делал свою работу без удовольствия! Думаю, тот, кто придет на выставку в Центр Гейдара Алиева, тоже развлечется, потому что она переполнена радостью и жизнью, это гимн цвету, веселью и природе.

БАКУ: Свои скульптуры вы тоже делаете на Сардинии?

Д.К.: Нет, производство находится в Пьетрасанте, о котором мы уже упоминали: это всемирная столица скульптуры, идеальное место для того, чтобы отливать фигуры. Весь город специализируется на этом, есть множество цехов, в которые приезжают работать художники со всей планеты.

БАКУ: Вы работаете в основном в технике, которая называется «литье по исчезнувшему воску», когда сначала выполняется модель скульптуры из воска, потом она запечатывается глиной и отправляется в печь на две недели. После этого глина затвердевает, а воск выплавляется, оставляя после себя пустую форму, готовую к литью из любого материала. Но мой главный вопрос – как вам удаются такие живые, жизнерадостные цвета?

Д.К.: Есть множество техник окрашивания. Работа художником позволила мне развить мастерство колориста, и этот опыт я перенес на скульптуру. Честно сказать, никто не расцвечивал бронзу, как я. В истории искусства бронзу вообще практически не окрашивали, максимум – покрывали воском, чтобы защитить от коррозии. В бакинском музее искусства вы увидите все классические зеленые оттенки монохромной бронзы. Так было и в Италии 30 лет назад, но теперь уже многие делают, как я, мода быстро распространяется через интернет.

Я начал раскрашивать, потому что мне нравился цвет. Чаще всего использую технику, при которой на металл накладывается глина разных сортов и потом при помощи обжигания достигается определенный оттенок. Бронза пористая, и когда обрабатываешь ее жаром из газовой горелки, она принимает в себя цвет, затем он закрепляется. Требуется большое терпение и довольно много времени для того, чтобы окрасить работу таким образом – это не фломастер и не акрил. Но вот сейчас я сижу в своей студии и вижу перед собой фантастические оттенки красного и желтого, полученные при помощи этой техники.

В Баку мне показывали азербайджанские ковры и рассказывали, что цвета для них берут из природы, из трав и растений. Я тоже по-своему создаю цвета из природы, это естественный процесс и очень медленный.

БАКУ: Какой фрукт самый сложный для скульптора?

Д.К.: Они все технически сложны: лук, виноград, клубника – у каждого свои особенности, и ни один не похож на другой. Взять, например, желудь, очень важный плод в истории человечества: если мы его увеличим, то увидим в нем потрясающую, уникальную геометрию. Лимон – крайне важный плод для всего Средиземноморья. Гранат – еще один фрукт, который меня всегда очаровывал. Острый перец. Кстати, я заметил, что в Азербайджане его тоже используют очень активно. Я бы не сказал, что какой-то фрукт сложнее другого. Скорее всё зависит от техники, которую выбрал. Я работаю и с бронзой, и с мрамором, и с полихромной смолой, и с зеркальным алюминием.

БАКУ: В начале своего творческого пути, еще до того, как стать живописцем и скульптором, вы были музыкантом. Есть ли связь между вашим музыкальным бэкграундом и скульптурами, которые делаете сегодня?

Д.К.: Да, я много лет играю на фортепиано и органе, а еще был руководителем детского хора. Считаю, что музыка дала мне базу для более глубокого чувствования. На мой взгляд, музыка – это инструмент, учащий жить спокойно и глубоко. Потому что это мистический опыт, совершенно абстрактный. Когда человек слушает музыку, его мысли полностью этим поглощены: он не использует в тот момент ни глаза, ни руки, но в восприятие вовлечено все тело. Музыка дала мне способность воображать то, что воплощаю в скульптуре.

БАКУ: Как и чтение, правда?

Д.К.: О да, я помешанный читатель, обожаю книги. Только бы и проводил время за чтением и музыкой, но слишком люблю рисовать и ваять.

БАКУ: Могу себе представить, что вы тот человек, который всегда занят делом и не знает, что значит скучать.

Д.К.: Да, я никогда не сижу без дела. Такой по натуре. К счастью, природа подарила мне большую энергию. В моменты, когда ничем не занят, ухожу в долгие прогулки по лесам. Я люблю жизнь, она слишком хороша.

Выставка «Дары природы» в Центре Гейдара Алиева продлится до января 2026 года.